“Watches are not jewellery,” says Finnish watchmaker Stepan Sarpaneva

Слоган для часов Степана Сарпанева (Stepan Sarpaneva), одного из самых известных финских часовщиков всех времен, звучит так: «Не для всех». Разумеется, он хочет делать часы для тех, кто их ценит. Это объясняет, например, почему цена на его изделия так высока, а также то, чем его часы отличаются от массовой продукции. Его часы — уникальные предметы функционального искусства, которые чаще всего можно увидеть на запястьях обеспеченных людей.

Учитывая сложность продукта, неудивительно, что найти мастерскую Сарпанева не так уж просто. Табличка при входе в здание со списком расположенных там организаций не содержит никакой информации о его местонахождении, и люди на стойке регистрации также мало что могут прояснить.

Тем не менее, поиск Сарпанева не прекращается, и как только его местонахождение определено и интервью начинается, становится ясно, почему его мастерская так незаметна: это не выставочный зал и не флагманский магазин, — все предназначено для него самого и его работников. Пространство украшено элементами финского дизайна и сувенирами, полученными в течение всей его карьеры. Это очень спокойное место, которое напоминает дом, где мастера могут заниматься своим ремеслом. Расположенный в художественном центре Хельсинки среди других представителей креативного класса, это место, где Степан Сарпанева надевает на голову свое приспособление с лупой и погружается в микрокосм, работа в котором — и есть его жизнь.

В некотором смысле, да, но часы — не украшения! Я очень не люблю, когда люди говорят, что часы — украшения для мужчин. Это не так! В каком-то смысле часы — это iPhone своей собственной эпохи. Это устройство, содержащее точную механику и передовые технологии. Часы сыграли большую роль в открытии новых миров, а также в промышленной революции. Люди смогли определять свое местоположение на море лучше, чем когда-либо прежде, когда часы стали более точными. Наполеон выигрывал войны с помощью часов. Он дал часы марки Бреге своим офицерам, чтобы они точно знали: когда пушки прекратят стрелять, — войска пойдут в атаку. Так что нет, это не украшение для мужчин, это мера совершенства и мужественности.

Раньше, когда я был моложе, я ненавидел работу отца. Он ушел от нас, когда мне было четыре года, а когда мне было восемь лет, он умер. Поэтому у меня не было никаких реальных воспоминаний о нем. Наш дом был полон его работ, и я вырос, возмущаясь ими. Но теперь, когда я работаю над чем-нибудь или проектирую что-то, а затем просматриваю его вещи или украшения, я вижу множество тех же самых форм и тот же художественный стиль, что он использовал в своей работе. И да, я считаю, что континуум каким-то образом встроен в мою ДНК. Мой дядя Тимо, с другой стороны, видел все по-другому, и лично я не вижу никакой связи между его работой и моей. Никто из них никогда не создавал часов, что хорошо. Это дало мне больше свободы в моей собственной работе.

Там нет такой вещи, как вне времени. Вы можете приступить к созданию бренда в соответствии с некоторыми предзаданными начальными условиями и готовыми решениями, но конечный продукт окажется полной ерундой. Часовые бренды рождаются сегодня, а послезавтра уже умирают. Этот бизнес требует гораздо большего, чем просто план создания чего-то вне времени; требуется доверие и, откровенно говоря, время. В наши дни у людей нет времени или терпения, как это было раньше, а это значит, что у брендов почти нет времени на взросление. Кроме того, как вы продадите часы, которые похожи на вас и отражают то, кто вы есть, и стоящие десятки тысяч евро, совершенно незнакомому человеку? Это настоящий профессиональный навык, и никто на самом деле не знает, как это нужно делать.

Если вы задумаетесь о том, что такое мой бренд, вы мало что сможете понять, иначе вы бы не стали готовить эту историю обо мне с вопросом в названии «Мы знакомы?». Всего лишь несколько человек знают мой бренд, и еще меньше — меня. Остановите кого-нибудь внизу в вестибюле и спросите, знают ли они меня, и 99 человек из 100 скажут, что понятия не имеют, кто я такой. И именно поэтому мой бренд еще мало что значит: он еще незрелый.

Часы Paroni были созданы в знак уважения Ярно Сааринену (Jarno Saarinen), единственному финну, когда-либо выигрывавшему чемпионат мира по мотогонкам. Мотоциклы всегда занимали большую часть моего сердца, и когда я был моложе, я читал много журналов о мотоциклах. В них часто рассказывали о Сааринене, который к тому времени уже покинул этот мир. Сааринен умер, занимаясь тем, что он любил, и именно это сделало его легендой. Кроме того, факт (который мы к тому времени уже осознали), что финн смог достичь таких вершин и стать лучшим в мире в чем-то, объясняет, почему его история стала важной и для меня. Эти часы — мой способ напомнить людям о нем, потому что я не хочу, чтобы о нем забыли. Дизайн циферблата вдохновлен как шлемом Ярно Сааринена, так и цветовой гаммой — сочетанием красного и белого. Как и история Сааринена, часы смогли выдержать испытание временем, по крайней мере, на сегодняшний день.

В наши дни, и это действительно так, нам не нужны наручные часы, чтобы сообщать время, и это, наверное, одна из причин, почему многие люди считают, что часы — это ювелирное изделие. Вы можете узнать время с помощью своего смартфона, компьютера, автомобиля, метро, — вы видите это повсюду. Наручные часы больше относятся к ощущениям, поэтому они никуда не делись, и некоторые люди все еще полагаются на свои наручные часы, чтобы узнать, который час. Я, например, всегда проверяю время, глядя на свое запястье. Но если вы покупаете дорогие наручные часы только для того, чтобы знать точное время, вы покупаете их по неправильным причинам.

Идеальных часов не бывает, но есть действительно хорошие модели, которые остались популярными благодаря своей вневременной форме. Чаще всего они созданы GéraldGenta (Джеральд Джента). Он, без сомнения, лучший дизайнер часов, которые вписываются в картину нашего не меняющегося мира. Даже сегодня его творения, например, Royal Oak и Nautilus, —часы, об обладании которыми люди мечтают: в них есть что-то особенно привлекательное. Тем не менее, я не думаю, что существуют идеальные часы. Я часто думаю о том, что я мог бы сделать что-то по-другому в часах, работу над которыми я завершил. Стремление к совершенству — это бесконечная битва.

Я всегда вынашиваю идеи в течение какого-то времени, и они приходят и уходят. Иногда мы пытаемся очень коммерчески думать о наших проектах: например, видя, что мужчины чаще чем женщины носят наручные часы, большинство наших часов мы ориентируем на этот демографический момент. Есть часы, которые связаны с различными видами спорта, например, с дайвингом или другими. Создание очень пышных часов кажется немного надуманным, хотя иногда мы выпускаем и такие модели. Для меня это — работа с материалом и комбинирование двух или более элементов. Природа никогда не была для меня источником вдохновения. Часто речь идет о поиске цвета, материала или поверхностей, которые — в виде идей и представлений — жили в моей голове в течение десятилетий.

Циферблат серии Korona на самом деле родился из образов чугунных конструкций, окружающих деревья. Наверное, я хожу по странным местам. Но я всегда смотрю вниз, замечая всякие странные, но, при этом, удивительные вещи. Например, если вы отправляетесь в Нью-Йорк, вы заметите, что обыденные промышленные элементы, такие как крышки канализационных люков, сильно отличаются от тех, скажем, что вы можете увидеть в Париже. Удивительно думать, что эти элементы остаются такими же или подобными в течение сотен лет.

Я думаю, что летнее и зимнее время могут быть единым временем. Если мы посмотрим на времена года, то вечное лето — то, чего у нас в Финляндии никогда не будет, а темень зимой — то, что меня, к примеру, глубоко вдохновляет. Темнота и традиционная финская меланхолия — то, что я хочу, чтобы показывали мои часы. Многие мои модели светятся в темноте, и это совсем не случайно.

Зимой я люблю есть что-то немного более питательное, чем обычно. Я знаю, что мы не должны есть столько мяса, сколько мы едим, и я, по возможности, стараюсь сократить потребление. Тем не менее, я действительно люблю хорошее филе оленя, это чертовски вкусно!

Я думаю, что меня будут помнить за циферблат с персонажем мунфейс, которой я использую в своих часах не только потому, что это очень важный элемент в большинстве моих работ, но и потому, что кто-то когда-то сказал, что это похоже на меня. Это, кстати, не специально так получилось. По иронии судьбы мне кажется, что у меня заканчивается время, если я хочу, чтобы меня запомнили за что-то другое; хотя мне всего 49 лет, а часовщики обычно работают, пока их руки работают. И я надеюсь, что люди видят страсть наших часовщиков к своей профессии. И что это больше, чем просто работа, которая помогает оплачивать счета.